Очень романтическая история

Дело было в Атлантике, мы шли из Бискайского залива в Гибралтар, вдоль Пиренейского полуострова. Погода была, мягко говоря, свежая, волна метра четыре, сильный ветер. Ночью, на подходе к Лиссабону, раздуло совсем до неприличного. Волна под пять метров, ветер метров тридцать в секунду, экипаж в страховочных поясах, пристегнут стальными тросиками к палубе. Капитан нашей яхты и команды Сергей Бородинов собирает нас и говорит: «Что погода дрянь, ясно каждому. По-хорошему, надо ставить штормовой комплект парусов и спокойненько топать, пока не стихнет. Но..! В гонке мы не сможем себе такого позволить. В гонке будем нести парусов по максимуму. Экипажу собираться по-штормовому, боевой комплект парусов на палубу». Авторитет капитана непререкаем, а такого, как Бородинов, тем более. 

И вот, как говорится, в «парадном гардеробе» подходим к Лиссабону. Видим, из порта выходит корабль. Точнее, видим носовой огонь вышедшего из порта корабля, а его реального размера оценить не можем. Я был на лодке штурманом, и в мои обязанности входило, в том числе, расчет курсов для расхождения с встречными судами и радиопереговоры. Спускаюсь в свой штурманский закуток, начинаю вызывать: «Парусная яхта «Россия» вызывает судно, выходящее из порта Лиссабон курсом 280 градусов…». На второй или третий раз удивленный голос в эфире отвечает: «Кто вызывает нефтеналивное судно, выходящее из порта Лиссабон курсом 280 градусов?». После того, как продиктовал им спеллинг нашего названия: Romeo Uniform Sierra Sierra India Alfa, они включают носовой прожектор и подсветку бортов и пытаются найти нас визуально, так как на радарах их локаторов нас просто не видно. 

Здесь надо дать небольшое пояснение. Как только на танкере включили подсветку бортов и носовой прожектор, нам стал понятен его реальный размер. Оказалось, что мы не видели его ходовых огней и освещения рубки и кормы не потому, что они не несли огней, а потому, что приняли эти огни за часть светящегося Лиссабона. Танкер был метров 400 в длину, около 50 в ширину и при этом в так называемом балласте, т.е. пустой, с максимальной надводной высотой борта. При сильнейшем боковом ветре судно такого размера, находящееся в балласте, управляется с большим трудом. Мы прекрасно понимали, что нам необходимо делать поворот и уходить от него как можно дальше. И в этот момент слышим по радио: «Говорит капитан. Джентльмены! В молодости я тоже занимался парусным спортом, и то, что я вижу сейчас, вызывает у меня восхищение. Идти в такую погоду и с такими парусами может позволить себе либо самоубийца, либо профессионал, надеюсь, вы относитесь ко вторым. Передайте мое почтение вашему капитану, мы сделаем поворот, убавим ход и пропустим вас по носу. Я слышал о гонках, которые начнутся в Испании, догадываюсь, что вы идете туда, желаю вам успеха!». 

P.S. Надеюсь, что капитаны больших яхт в наших совсем не океанских просторах вспомнят эту историю, когда навстречу им будет идти меньшее судно.