Увлечение с «Юности»
Практически для всех наших героев яхтинг — далеко не единственное увлечение в жизни. И эти проекты не только для души, но и во имя чего-то большего. Наш собеседник Кирилл Валентинович Молодцов — инициатор создания Музея ЗИЛ и владелец интереснейшей коллекции автомобилей московского автозавода, включая самые редкие, приложил много сил к тому, чтобы автомобильное наследие крупнейшего столичного промышленного предприятия не кануло в Лету. Мы встретились с ним на территории «Центра истории автотранспорта Ленинграда», куда сейчас переехала часть коллекции из музея в московском парке Сокольники, и поговорили об автомобилях и не только.
Кирилл Валентинович, как вы пришли к идее создания музея и коллекции автомобилей? Это было спонтанное увлечение или давняя мечта?
Как говорится, все начинается с детства. Мы в детстве собирали модели машинок: «Жигули», «Москвичи», «Волги». С удовольствием играли в них, а еще увлекались железными дорогами. Помню, как в 2010 году я построил для своего сына макет железной дороги — 18 квадратных метров! На нем одновременно ездят десять составов, поднимаются шлагбаумы, открываются двери вагонов, звучат гудки паровозов, а на вокзале бьют часы. Это целый миниатюрный мир.
Позже в России начали издавать серию «Легенды СССР». Я стал постепенно их покупать. В первой серии было около 200 машинок.
К каждой модели прилагался журнал с описанием технических характеристик, историей создания и аналогов в мире. Меня заинтересовал вопрос: какие машины можно считать самостоятельно разработанными в Советском Союзе? Ведь первые автомобили в России, если не считать Руссо-Балт и другие единичные дореволюционные экземпляры, в основном были иностранными. В Российской империи машины закупались за границей — у императора и знати были, как правило, импортные автомобили. Производства двигателей внутреннего сгорания у нас тогда не было.
И вы решили изучить это глубже?
Да. Меня заинтересовало, какие машины в Советском Союзе можно считать самостоятельными разработками. На мой взгляд, это прежде всего «Нива» и модели ЗИЛ-118 и ЗИЛ-119. Тогда я задался вопросом: можно ли найти такие машины сегодня? Начал искать через интернет и наткнулся на ЗИЛ-119 второго поколения, «Юность». Это был микроавтобус, построенный в 1996 году, одна из последних машин этой серии. Она находилась в Набережных Челнах, была в рабочем состоянии, но с дефектами — в частности, треснул корпус коробки передач.
Вы решили восстановить ее?
Да. Я купил ее и пригнал в Москву для полного восстановления на заводе ЗИЛ в легендарном 6-м спеццехе. Тогда я впервые познакомился с сотрудниками завода и предприятиями, которые работали вокруг него. Но, к сожалению, за полгода ремонт так и не удалось завершить. Мне постоянно говорили о сложностях: чтобы, например, сделать новую коробку передач, нужно было отлить форму в земле. Я понял, что нужные технологии и специалисты на заводе практически утрачены. Тогда я обратился к частному мастеру Андрею Мелькумову, который давно занимается реставрацией антикварных автомобилей, а также техники времен Великой Отечественной Войны, найденной на полях сражений. Он предложил установить новый двигатель — американский, но примерно того же периода, что и сама машина. Мы заменили коробку передач, а салон я решил полностью переделать. Получился настоящий офис на колесах. Внутри большой диван, выкидные кресла-страпонтены, как в правительственных лимузинах, закрывающаяся перегородка для багажного отсека. Есть кондиционер, холодильник, музыкальный центр, кофеварка, телевизор с диагональю 72 дюйма, а также электрически выдвигающиеся столики и тиковый пол. Машина получилась уникальной.
Что было дальше? Вы продолжили заниматься восстановлением?
Я понял, что интерес к этой теме у меня только растет. Примерно тогда же начались неприятные события, связанные с заводом ЗИЛ. Было объявлено, что завод реновируется, а на его месте появятся жилые комплексы. Что будет с самим заводом, оставалось непонятным. У меня были кое-какие контакты с заводом, и я начал интересоваться, что происходит с его наследием. На территории завода находились, например, парадные кабриолеты, построенные по заказу Министерства обороны во времена министра Сердюкова. Эти машины ни разу не использовались, так как машины-копии черных парадных кабриолетов ЗИЛ-410441 были воссозданы на заводе ГАЗ на платформе внедорожников Toyota. ЗИЛовские машины стояли без дела, завод начал все распродавать.
Что именно распродавали?
Практически все. Например, я участвовал в аукционе и приобрел 21 недостроенный корпус «коротких» автомобилей ЗИЛ-41041 горбачевских времен и 20 тысяч запчастей. Одних рулей набралось около 130 штук — металлических, без обшивки. Я предложил тогдашнему директору завода Игорю Захарову арендовать цех, чтобы достраивать эти автомобили. На наше счастье, коллектив цеха поддержал идею. Это позволило снять с завода часть расходов на содержание специалистов, которые на тот момент ничего не производили. Проект просуществовал до 2018 года.
И вам удалось достроить машины?
Да, было построено 20 автомобилей. Сейчас у каждого из них есть свой владелец. Некоторые из них представлены в музеях, в том числе в Москве. В Питерском музее представлен автомобиль белого цвета. Также мы построили кабриолет, который неоднократно ездил в Крым и показал отличные ходовые качества. Средняя скорость на трассе составляла порядка 100 км/ч, а максимально машина могла разгоняться до 160 км/ч. Расход топлива 6-литрового V8 соответствует рангу машины, но это настоящая легенда, которая производит невероятное впечатление.
Такие автомобили, наверное, cоздают особую атмосферу?
Безусловно. Даже когда просто садишься в салон, ощущается особый запах. Это не сравнится с современными машинами. В них всегда можно найти какую-то особенность, даже изъян, как в старой картине, который превращает их в произведение искусства. Это не просто автомобили, это шедевры, память об индустриальной культуре страны, которая производила достойные машины, соответствующие своему времени.
Почему, по вашему мнению, завод ЗИЛ оказался ненужным государству?
Если честно, это больная тема. Я считаю, что закрытие ЗИЛа было большой ошибкой. Завод завершил модернизацию в 2011 году, но уже в 2012 году, под предлогом отсутствия спроса, был полностью разобран. Например, цех, построенный для производства «Бычков», был практически полностью роботизирован. Да, ЗИЛ не был полностью самодостаточным, он получал субсидии, но при этом закрывал важный сегмент производства автомобилей грузоподъемностью от 1,5 до 5,5 тонны. Это было важно для народного хозяйства, но экспорта практически не было, а внутренний спрос оказался недостаточным. К моменту закрытия на заводе работало около 20 тысяч человек, хотя раньше их было более 50 тысяч. К тому времени многие специалисты уже были предпенсионного возраста, а молодых кадров не готовили.
Вы думаете, завод можно было сохранить?
Думаю, да. Хотя бы в каком-то виде. Можно было не распродавать уникальное оборудование с молотка, а передислоцировать его или использовать для других производственных нужд. Но, к сожалению, общая тенденция была такова, что завод оказался невостребованным. И это не только наша проблема. Например, за рубежом тоже многие заводы были уничтожены или перепрофилированы.
Правда ли, что без ЗИЛа не было бы китайского автопрома, который сегодня захватывает мир?
Именно! В 1958-х году в Китае была создана марка Hongqi («Красное знамя»), которая должна была начать строить автомобили для правительственных нужд. Но еще до этого завод FAW выпускал грузовички на базе ЗИС. Наши инженеры помогали им строить заводы, обучали их. В дальнейшем китайцы создавали новые модели, копируя как европейские и американские модели, так и наши ЗИЛы. У нас, к сожалению, с автопромом все сложнее. Но умение делать высокотехнологичные вещи никуда не делось. Например, для проекта Aurus мы купили лицензию на двигатель, но доработали его сами. На основе этой «шестерки» сделали «восьмерку» и «четверку». Это высокотехнологичное производство, и я видел, как работают над этим двигателем в НАМИ. Это действительно впечатляет.
Почему же тогда у нас так сложно с массовым производством автомобилей? Ведь есть талантливые инженеры, которые создают сложные механизмы для космоса, авиации, ВПК...
Все дело в экономике и демографии. Спрос определяет предложение. Если спроса нет, то и производство не развивается. Давайте сравним: перед Первой мировой войной в Российской империи было около 140 миллионов человек, столько же, сколько в Китае.
Один из выдающихся демографов своего времени, профессор химии Д. И. Менделеев прогнозировал, что к XXI веку численность населения России должна составить более 500 млн. человек. Но сейчас в Китае больше миллиарда, а мы все это время только теряли. Это не порождает существенного роста спроса, не порождает темпов роста, не порождает самодостаточности внутреннего рынка, сколько бы мы об этом ни говорили. Кроме того, нам не хватает четкой стратегии. Президент говорит о необходимости высоких технологий, увеличения производительности труда, но мы постоянно бегаем за собственным хвостом. Мы торопимся и пытаемся ухватить хвост, а вокруг нас происходят события, которые мы даже не замечаем. А нужно концентрироваться на главном. Производительность труда и демография — это самое главное. Но возможны изменения этой ситуации только тогда, когда страна определит самый главный принцип своего развития. Знаете, как он звучит? Просто, очень просто. Жить надо там, где родился, и улучшать качество жизни граждан своей страны. Потому что другой Родины не будет, даже если ты когда-то куда-то уедешь.
Какие уникальные автомобили вам довелось восстанавливать?
Я никогда не скажу, что я создал эти автомобили. Я приложил руки для того, чтобы люди, которые могут это сделать, смогли реализовать себя. Сейчас команда энтузиастов работает над моделью ЗИС-102. Это фаэтон 1938 года. Их было очень мало, в отличие от седанов ЗИС-101. Мы воссоздаем его в оригинальном малиновом цвете с красным салоном, и надеемся, что в этом году, возможно, он даже будет представлен в музее. Наша особая история — это уникальные машины спасения космонавтов, не имеющие аналогов в мире. Например, ПЭУ-1. Сейчас она находится в музее в Верхней Пышме. Команда Владимира Васильевича Чуркина отреставрировала ее и привела в идеальное состояние. Это стеклопластиковая 9-метровая лодка на колесах, такая же как «Синяя Птица», но первого поколения. Когда мы ее увидели, на нее было страшно смотреть — спущенные колеса, разбитая. В салоне была надпись: «Заночевали в болоте. 1967 год.» То есть, когда ее испытывали, она была где-то там в болоте. Понимаете, на этой машине можно было заночевать прямо в болоте, а потом из него выбраться. Потом были ЗИЛ-4102 «Раиса», ЗИЛ-111, ЗИЛ-127, броневик ЗИЛ-41051, на котором в 1990-е завод перевозил зарплату.
А какой ваш самый любимый автомобиль?
Я никогда не думал, что он появится в моей коллекции, это получилось буквально по воле судьбы. Это ЗИЛ-118, «Юность» первого поколения. Таких машин в мире всего шесть, на ходу из них, возможно, три, а для обозрения в России доступна одна — из нашей коллекции. Автомобиль восстанавливали в течение четырех лет после приключений с поиском и приобретением разрушенного корпуса. Над его созданием трудились примерно 20 специалистов, которыми руководила хрупкая девушка Юлия Куклина. Сейчас это абсолютно работоспособная машина, со всеми работающими механизмами, и вызывает просто детский восторг, не только когда на нее смотришь, но и когда едешь. Об этом автомобиле можно разговаривать очень долго, потому что он опередил свое время. У него несущий кузов, однообъемная компоновка с двигателем справа от водителя. Большинство узлов и агрегатов на автобус перекочевали с правительственного лимузина ЗИЛ-111: схемы подвески, тормоза, рулевое управление, автоматическая КПП. В 1969-м году на выставке автобусов в Ницце эта модель забрала 12 призов. А когда в СССР приезжал с визитом Генри Форд-младший, то в качестве транспортного средства выбрал себе именно «Юность». К сожалению, полноценным серийным автомобилем микроавтобус стать так и не смог — слишком уж дорогим он был в производстве, поэтому выпускался практически штучно. Но по сути «Юность» заложила основу для пассажирского автобуса ЛиАЗ. Да-да, ЛиАЗ-677 с трехступенчатым зиловским автоматом. То есть «Юность» как таковая не умерла. Она просто как микроавтобус была неоправданно дорогой. А вот увеличенная до размеров ЛиАЗа в качестве общественного транспорта — пожалуйста. В этом году ЗИЛ-118 «Юность» признан национальным технологическим достоянием России. К сожалению, это ничего не дает, ни грантов, ни способов провоза его по стране для демонстрации, но такой статус присвоен. Повторюсь, машины у нас разные. Уникальные.
«За кулисами» питерского музея мы видели еще один необычный автомобиль — экспедиционный КамАЗ, а на его кузове — логотип «Балтийский варяг». Это ведь тоже ваши проекты?
Мне давно хотелось построить экспедиционный автомобиль. Были подобные «Синей птице» машины, не плавающие, а рамные, на базе ЗИЛ-497200. Эксплуатировались в разных компаниях, в Россетях, Транснефти, МЧС. Но у них жилая часть небольшая. Желания, они, знаете, материализовываются. И мне удалось найти аналог на основе ходовой части КамАЗа. Такие машины строил Мытищинский приборостроительный завод. У них оставалась одна экспериментальная машина. На базе этой машины был построен кунг с выдвижными боковыми модулями. Длина кунга 9 метров, модули выдвигаются от 1 до 1, 5 м, есть спальная зона, кухня, место наподобие кабины боевого расчета у пожарных машин, где можно находиться во время движения. По сути это сухопутная яхта.
B 2024 году этот КамАЗ принял участие в ралли «Шелковый путь» в качестве машины сопровождения команды G-Force Бориса Гадасина и Андрея Новикова, известных гонщиков, которые побеждали в ралли «Париж — Дакар» на багги собственной конструкции. Машина прошла 11 тыс. км от Омска до Улан-Батора через Горно-Алтайск и вернулась в Санкт-Петербург, показав себя очень достойно — из основных проблем только дважды лопнувшее колесо и немного провисшая задняя площадка.
Про «Балтийский варяг» (www.balticvaryag.ru): я сам родом из города-героя Ленинграда, учился в школе номер 504 на улице Подводника Кузьмина. У нас был школьный музей подлодки Щ-408 «Щука», которой командовал Павел Семенович Кузьмин. Субмарина погибла 21 мая 1943-го года, приняв надводный бой с немецкими и финскими боевыми кораблями.
Однажды, когда мы собрались на мое 45-летие с одноклассниками, я сказал: «Мужики, надо что-то хорошее сделать. Давайте воссоздадим музей». Школьный музей к тому времени уже был просто разрушен. И мы воссоздали его в совершенно новой концепции, интерактивной. С артефактами времен Великой Отечественной войны, купленными в том числе на иностранных аукционах. Сейчас этот музей в школе действует и работает.
Параллельно был создан фонд «Балтийский варяг», в котором мы ведем патриотическую воспитательную работу со школьниками. В это же время мой товарищ и коллега, Антон Инюцын, в то время замминистра энергетики, рассказал мне про ребят, которые ищут подводные лодки на Балтике. Проект «Поклон кораблям Великой Победы». И в мае 2016 года мы с ними устроили поисковую экспедицию в эстонских территориальных водах Финского залива. И в первый же день удалось обнаружить лодку в двух милях от той точки, где, по немецким данным, она ушла под воду. Водолазам удалось увидеть, что на лодке находятся прямо на корпусе снаряды, расчехлены стволы орудий, они находятся в боевом положении, выворочена дверь рубки, на капитанском мостике автомат ППШ, личное оружие капитана. То есть лодка приняла бой. Это полностью опровергало версию властей Эстонии о том, что в 1943 году лодка шла сдаваться. Мы доказали подвиг моряков-подводников. На третий день нашей экспедиции эстонские власти под предлогом военных учений запретили выход в море. Так что поиски не были легкими. Но лодку мы нашли. Истории подлодки и экспедиции посвящен фильм «Мое место Вайндло» (это остров в эстонских водах, возле которого была обнаружена лодка)
В общем, подводный флот нам не чужд. Скажем шире, история нам не чужда. Как говорят, кто не помнит своей истории, не имеет будущего. Будем помнить.
